Откуда дровишки?

В приангарье стабилизировалась ситуация с обеспечением населения твердым топливом

Вступивший в ноябре прошлого года в силу областной закон «О порядке и нормативах заготовки гражданами древесины для собственных нужд в Иркутской области» значительно облегчил жизнь тысячам северян, избавив их от необходимости ездить в региональный центр, чтобы получить разрешение на заготовку необходимого топлива. Однако вопрос дров для многих территорий Приангарья до конца так и не решен.

ИЗ КАТАНГИ ДО ИРКУТСКА – ЗА ДРОВАМИ

Пожалуй, самой парадоксальной, если не сказать абсурдной, ситуация с дровами складывалась в Катангском районе еще пару лет назад. Деревни района, буквально окруженные тайгой и отапливаемые обычными дровами, не имели возможности заготовить лес без особого разрешения от агентства лесного хозяйства Иркутской области. Жителям отдаленного района на севере области предлагалось пройти семь кругов ада, бюрократические проволочки и волокиту, чтобы получить причитающиеся по закону 36 куб. м. жизненно необходимых дров на зиму. 

Отметим, что в Катангском районе стоят лютые зимы, 2-3 недели в январе температуры могут держаться на отметке ниже 50 градусов. Разумеется, сельским жителям ездить в Иркутск за какими-то разрешениями на то, что они веками делали без всяческих бумажек, вовсе не хотелось. Итог: подвешенное состояние, закупка дров у частников по повышенным тарифам, расходы, нервотрепка. Подобная картина складывалась по всей области.

В БОРЬБЕ С ЧЕРНЫМИ ЛЕСОРУБАМИ

Разумеется, дошло до подобного неспроста. Агентство лесного хозяйства выставило жесткие условия в связи с небывалым разгулом так называемых черных лесорубов, которые под видом личных нужд вывозят с территории Приангарья практически задарма тысячи кубометров леса, нанося ущерб областному бюджету в несколько сотен миллионов рублей ежегодно. В попытках жестко контролировать, сколько леса заготавливается и с какой целью, лесное агентство установило драконовские меры, заложниками которых по сути стали ни в чем не повинные люди. В частности, Катанга – территория, окруженная лесами, к ней не проложены даже лесные дороги. Ни о каком воровстве и массовом вывозе леса там речи идти не может, его физически не продать с этой территории. Тем не менее, закон для всех един.

РАБОТА ЗАКСОБРАНИЯ ОКАЗАЛАСЬ ЭФФЕКТИВНОЙ

В 2014 году ситуацию на поверхность вынесла депутат местной районной думы Надежда Лукичева. Еще ряд представителей муниципалитетов севера области совместно с ответственными за территории депутатами Законодательного собрания Иркутской области провели совместное рабочее совещание, где озвучили все проблемы.

– Хочу отметить, что работа с депутатами ЗС оказалась продуктивной. По озвученной проблеме, когда простые люди вынуждены были в Иркутске решать вопрос с дровами, были приняты необходимые поправки в областной закон, которые заработали в прошлом году. Теперь без всяких проволочек до августа текущего года люди подают заявки на дрова в местное лесничество, которое выделяет для жителей деляны. В пределах 50 км от населенного пункта лес выделяется, люди в основном самостоятельно ведут заготовку, объединяются, скидываются деньгами, есть у нас и Катангский леспромхоз, который тоже заготавливает лес, вопрос по сути для нашего района решен, – отмечает депутат думы Катангского района Надежда Лукичева. – В среднем 1 куб. м. дров обходится в 1,7 тысячи рублей, работникам бюджетной сферы затраты по факту компенсируются, ряду категорий жителей предоставляется 50% скидка.

О том, что новый закон работает, нам сообщили и в других районах области –  Нижнеилимском, Киренском, Усть-Кутском. В Киренском районе, например, хватает вершинника, отходов от санитарных рубок. Однако представители этих территорий не преминули возможностью обозначить другие проблемы, связанные с заготовкой дров.

В УСТЬ-КУТСКОМ РАЙОНЕ АРЕНДАТОРЫ ВАЖНЕЕ ЖИТЕЛЕЙ?

В частности, Усть-Кутский район, где идет интенсивная лесозаготовка, испытывает проблемы с выделением делян для местных жителей.

– На территории нашего района ведется интенсивная заготовка деловой древесины. Сейчас в районе насчитывается сразу 20 арендаторов лесных участков. Причем, участки выделены Правительством области близ населенных пунктов. Это и понятно: арендатор хочет заготавливать лес там, где есть лесные дороги, где есть рабочая сила. В таежной глуши никто работать не хочет – это дорого и неудобно. И это создает большую проблему для сельских жителей, которые не могут получить деляну рядом со своим домом. Ехать приходится за лесом как раз в глушь. Подобная ситуация, например, наблюдается в селе Верхнемарково, – рассказал председатель комитета по природным ресурсам и сельскому хозяйству администрации Усть-Кутского района Василий Морозов. 

Арендаторов проблемы селян особо не волнуют, кому захочется возиться с дровами, когда в мороз нужно пилить высокосортную древесину на продажу? Да и законодательно они опять же ограниченны: а вдруг под видом дров пилится хороший лес? Проверки, отчетность, доказательства – лишние проволочки никому не нужны. Как и людям, которые уже привыкли решать проблему самостоятельно: закупать у частников или заготавливать «по-черному» – без всяких разрешений, становясь, по сути, нарушителями закона. 

А ведь когда-то все было по-другому. Народ ехал на север Иркутской области за заработком, и большинство как раз зарабатывало на лесе: практически при каждой деревне был свой леспромхоз, и уж о насущном – о дровах – голова ни у кого не болела. Рыночная экономика наших дней внесла свои коррективы.

РУДНОГОРСК ЕДВА НЕ ЗАМЕРЗ

Так можно было бы и махнуть рукой на поселочки и деревеньки: худо-бедно люди справляются, законы в чем-то помогают, в чем-то – мешают. Но из-за попыток регулирования лесного рынка на областном уровне, из-за массовых незаконных, да и законных рубок, из-за того, что лес является высоко коммерческой, привлекательной жилой для бизнеса, нередко страдают не отдельные семьи и удаленные поселки, а целые села с многотысячным населением. 

Так, например, в конце 2015 года едва не замерз поселок Рудногорск. В декабре глава поселения объявил режим повышенной готовности: из-за нехватки дров нечем было топить муниципальные учреждения. Как же так получилось? Годами всего исправно хватало, а тут – температуры в школе, ФАПе, администрации и на других социалных объектах опустились до критических. Как пояснил заместитель мэра по жилищной политике, градостроительству, энергетике, транспорту и связи администрации Нижнеилимского района Виктор Цвейгарт, ситуация сложилась из-за того, что по новым требованиям агентства лесного хозяйства для Рудногорска был произведен перерасчет объема заготовки древесины для нужд отопления муниципальных объектов. 

– Фактически с 50 тыс. кубов объем снизили до 7,5 тыс. кубов. В 8 раз. Новые требования предусматривали наличие контрактов на поставку дров непосредственно с каждым учреждением, заключенных напрямую. В министерстве жилищной политики и агентстве лесного хозяйства не учли того факта, что часть объектов топится не собственными печами и котельными, а централизованной котельной, которая работает на древесине. Недопонимание этого процесса привело к тому, что дров попросту не хватило, – рассказал Виктор Цвейгарт. 

Он заверил, что вопрос по Рудногорску рассматривается уже сейчас, дабы следующей зимой подобного казуса не произошло. 

– На уровне области буквально в начале февраля было принято решение о выделении 10 млн рублей для реконструкции двух котлов на котельной Рудногорска. С древесины их переведут на уголь, с ним перебои исключены, в поселке есть железнодорожный тупик, в районе добывается собственный уголь. Такой подход позволит не только значительно снизить риски, но и сэкономить в перспективе деньги, – сказал Виктор Цвейгарт.

В СОСТОЯНИИ ВЕЧНОЙ РЕФОРМЫ

Постоянное реформирование лесной отрасли, попытки жестко регулировать отток «зеленого» золота из Иркутской области – приоритетная работа областного правительства. За последние несколько лет сменилось множество руководителей контролирующих ведомств. В новом министерстве лесной промышленности Иркутской области отмечают, что для сохранения тайги и легализации рубок в регионе в последние годы сделано очень много. Но, как говорится, лес рубят – щепки летят. Селяне, которые по сути живут в тайге и до леса, которым многие топят свои жилища, – рукой подать, нередко вынуждены переплачивать за дармовой ресурс, покупая дрова у частников либо ведя заготовку в отдаленных территориях, что тоже очень дорого. Остается надеяться, что недоразумения, вызванные излишним контролем и стремлением учесть в первую очередь интересы лесного бизнеса, со временем исчерпают себя, система и законодательство отрегулируются, и лес, на котором северяне буквально живут, станет для них более доступным.